Едет в московском метро человек и ругается: "Эх, мать твою перемать!". Ему говорят: "Гражданин, не матюгайтесь, ведь тут женщины, дети!". Человек помолчал немножко, а потом опять: "Эх, мать твою перемать!".
Тогда вызывают милиционера. Человек поманил милиционера пальцем и шепнул ему что-то на ухо. Милиционер поворачивается и на весь вагон: "Ох, мать твою перемать!".
– Товарищ милиционер, вы что – тоже с ума сошли? – возмущаются пассажиры.
– А вы знаете что? – говорит милиционер. – Ему жена негритенка родила!
И тут весь вагон хором: "Ох, мать твою перемать!!!".
Вот нечто подобное получилось и с моей женой. Она наградила меня арабчонком. Но это еще не беда: арабчонок оказался очаровательным мальчуганом. А вот что было потом... Эх, мать твою перемать!
Как обычно, все началось с чепухи. Кухня у нас – самая лучшая комната, самая большая, самая светлая и самая теплая. Поэтому моя жена Киса пишет свою докторскую диссертацию не где-нибудь, а на кухне. Обложилась кругом всякими книжками и грызет гранит науки. Пишет она свою ученую диссертацию так: одну фразу – из одной книжки, вторую фразу – из второй книжки и третью фразу – из третьей книжки. Передирать чужие мысли целиком она боится и передирает по кусочкам. Конечно, работа эта адская. Получается что-то вроде лоскутного одеяла.
Захожу я как-то на кухню, а моя Киса положила голову на свои книжки и говорит: "Гришенька, я больше не могу... Я бросаю..."
– Киса, ведь ты потратила на это десять лет. И на 90% дело сделано. Осталось только 10%. Нажми еще немножко! Не сдавайся! – и я глажу ее по головке, как поощряют ребенка.
Тема ее диссертации – "Акмеисты: Ахматова, Гумилев, Мандельштам".
– Киса, тебе нужно бы писать по моей линии, – говорю я. Но моя линия – это психопатология. И по этой линии моя Киса никогда не пойдет. А без этого нельзя понять этих акмеистов. И бесполезно писать о них диссертацию. Но Киса еще несколько месяцев пыхтела и писала.
Месяца через три захожу я на кухню и вижу такую картину: Киса опять положила голову на свои книжки и заявляет:
– Гришенька, я не могу... Я бросаю...
– Киса, ведь ты написала 95%. Остается только 5%! Ведь не кончить – это преступление!
– Я больше не могу, – упорствует без пяти минут доктор русского языка и литературы.
Что делать? Но мы прожили уже 20 лет – и я мою жену знаю. Она – тяжелая мазохистка. А мазохисты ищут свое счастье в несчастье. Как подтолкнуть ее, чтобы она дотянула эти 5%? Больше всего на свете она хочет ребенка. Эх, была ни была, нужно помочь человеку...
– Киса, кончи диссертацию – и я сделаю тебе ребенка, – говорю я. И я чувствую себя как тот казак, которому говорят: "Терпи казак – атаманом будешь!".
Но этот рецепт против мазохизма подействовал. Киса поднатужилась и получила диплом американского Пи-Эйч-Ди, то есть американского доктора философии, а по-русски это будет преподаватель русского языка начальных классов в американских колледжах. Работенка не пыльная.
Тем временем в 1970 году вышла моя книжка "Князь мира сего" про дьявола и его подручных.
– Григорий Петрович, как вы до всего этого додумались? – спрашивают меня.
– Ладно, я вам признаюсь, – говорю я. – Ведь моя жена – доктор русского языка и литературы. Так вот, она эту книжку и писала. А я просто так, сбоку припеку.
Но шутки шутками, а за обещания нужно платить. И начал я делать ей ребеночка, чего я раньше не хотел, опасаясь дурной наследственности в ее семье. Такие штучки всегда скрываются, и узнаешь об этом значительно позже. Богословы насчет этого говорят, что дьявол приходит неслышными шагами.
В общем, делаю я жене ребеночка, но целый год ничего не получается. В конце концов, она признается, что у нее, оказывается, начался климактерий, когда постепенно прекращаются менструации. Но у нее уже с 18 лет были нерегулярные менструации, что она тщательно скрывала. Да и многое другое она тоже скрывала. А мужчины не любят совать свой нос в эти дела.
Нормально климакс проходит у женщин в возрасте между 45 и 55 годами. Только 4% женщин имеют климакс раньше 40 лет. А у моей Кисы это началось в 38 лет! В конце концов, через год она с большим трудом вроде забеременела. Пошла в госпиталь, говорят – беременность. Но у нее болит живот. Пошла она в другой госпиталь – и там говорят, что беременность. Ей бы прыгать от радости. Но живот болит все сильнее и сильнее. И выясняется, что у нее какая-то неправильная беременность и гнойное воспаление матки. Тут и сам черт не разберет, что с ней такое.
Слава Богу, приехали наши хорошие знакомые Кудашевы и забрали Кису к себе. Жили они в Си-Клифе, это такая "русская деревня" в 25 милях от Нью-Йорка. Мы 20 лет по уик-эндам ездили купаться в Си-Клиф, а вечером заезжали к Кудашевым. Милейшие люди. Полтора месяца Киса лежала в постели у Кудашевых и лечилась у доктора Истока, который жил неподалеку. Лиля Кудашева варила рисовый бульончик и носила Кисе в постель. Конечно, я был очень благодарен Кудашевым.
В каждом доме свои проблемы. У Кудашевых 17-летняя дочка Томочка – хиппи и наркоманка-героинщица, а 15-летний сын Ника – немножко придурок, вроде дебильный, ходит в специальную школу для слабоумных. И это при том, что Алеша Кудашев – настоящий князь Кудашев.
Киса вернулась домой худая и злая: врачи сказали, что она больше не сможет иметь детей. Другая женщина смирилась бы со своей судьбой. Но Киса не утихомирилась. Кроме того, ей капали на мозги всякие хорошие знакомые. Да и теща учила ее как жить.
Однажды вечером Киса сделала вкусный ужин из жареной рыбы, а потом заявляет:
– Я хочу приемного ребенка. И я от этого никогда не откажусь!
Что делать? Я вижу, что дело серьезно и отговаривать ее бесполезно. Попробуем просто поговорить на эту тему. Для меня это что-то новое и совершенно неизвестное. Никогда мне ничего подобного и в голову не приходило. Брать какого-то чужого ребенка? Но ей это позарез, надо подумать...
– Киса, нормального ребенка ты найдешь только во время большой войны или массового голода, когда много сирот. А в нормальное время? Кто отдает своего ребенка? Это будет сын вора и проститутки, алкоголика и наркоманки, или что-то в этом роде. Так что, если уж тебе так хочется... ладно... Ищи, но будь осторожнее...
Вскоре читаю я в журнале такую историю: пример ребенка в агентстве по приемным детям. Мать ребенка 25 лет сидела в сумасшедшем доме. В 40 лет она забеременела. Кто отец – неизвестно. Кажется, тоже пациент из сумасшедшего дома. Но ребенок на вид – нормальный. При этом приемным родителям, как правило, по закону, не говорят, кто настоящие родители этого ребеночка. Оказывается, этим защищают "права ребенка". Это "Нью-Йорк Таймс Мэгэзин" от 23.08.1964, с. 48.
Показываю я это Кисе и говорю: "Смотри, чтобы тебе не подсунули такого ребеночка".
– Ты просто не хочешь детей, – шипит американский доктор философии.
Чтобы подойти к делу по-деловому, я завел в моей картотеке специальную карточку насчет приемных детей и заношу туда всякую информацию на эту тему. Ну вот, например: "В США от 3 до 5 миллионов приемных детей. Это из общего числа в 45 миллионов детей, то есть около 10%" ("Тайм", 24.06.1974).
А вот еще: "В 1962 году в США за год было 121000 приемных детей, и в 4 раза больше людей, желающих взять приемного ребенка, чем имеющихся для приема детей. Но большинство кандидатов в приемные дети – это негритята, которых никто брать не хочет".
Тем временем Киса связалась с матушкой Юлианой, которая заведует детским приютом в Чили. Матушка Юлиана прислала Кисе целую пачку фотографий своих детишек на выбор. Дети, конечно, чилийские. Я показываю пальцем на хорошенькую девчушку лет пяти и говорю: "Ну бери вот эту". Но Киса прячет за спину сопроводительное письмо. Оказывается, ее папа зарезал маму и сидит в тюрьме. Возможно, что папа бандит, а мать проститутка. Иначе почему ее зарезали?
Из моей картотеки: "В США 3,5 миллиона людей не могут иметь детей, из них 1 миллион пытаются взять приемных детей. Имеется 125000 дефективных детей, которых никто брать не хочет. Жулики, врачи и адвокаты берут 10000 долларов за белого приемного ребенка. В официальных штатных агентствах по подыскиванию приемных детей срок ожидания 5-7 лет (ТВ, канал 13, с 9 до 10 час. вечера, 26.11.1980).
Когда-то, давным-давно, когда мне было 10 лет, в 20-х годах в СССР показывали в кино американские фильмы с участием таких звезд экрана, как Дуглас Фэрбенкс и Мэри Пикфорд. Это были идеалы мужчины и женщины, вроде Адама и Евы, на них молились. А знаете, что говорит моя картотека? Божественная Мэри Пикфорд была бесплодной смоковницей и имела двоих приемных детей. Она умерла в возрасте 86 лет, оставив после себя 9 миллионов долларов. Но своим двум приемным детям она бросила жалкие гроши – по 50 тысяч долларов ("Наша страна", 27.07.1979). Видимо, детки были такие, что мама на них плюнула.
Киса и Лиля Кудашева поехали в детский приют святого Кристофера в Си-Клифе, но там только помесь негров с евреями, причем большинство из них дефективные. На пляже в Си-Клифе бегает такой полунегритенок по имени Давидка, который тоже дефективный.
А если вам надоели негритята, вот вам пример из классической литературы. Возьмите знаменитый роман Гюго "Собор Парижской Богоматери". Главный герой – Квазимодо – горбун и страшный урод, ведь он был подкидышем. Тоже приемный ребенок.
Или вот картинка из нашего родного Нью-Йорка. Массовый убийца Дэвид Берковиц, или "сын Сэма", который убил более 10 женщин. Он тоже был приемным ребеночком. В 1976 году он по суду был признан невменяемым, то есть сумасшедшим.
В России тоже не лучше. Лейтенант Виктор Ильин, который в 1969 году стрелял в генсека Брежнева, был приемным ребенком. У него была мания реформаторства, и потом он 18 лет сидел в сумасшедшем доме (НРС, 05.11.1990).
Быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Обыскав всю Америку и не найдя ничего подходящего, моя Киса начала шарить по всему белу свету – ищет мне сыночка. И чего она только не выдумывает:
– Гришенька, ведь ты жил в Германии и знаешь немок. Полети в Германию и сделай ребеночка от немки. А я этого ребеночка усыновлю.
– Нет, – говорю я. – Эта комбинация мне не подходит.
В конце концов, после многих трудностей, неприятностей и скандалов, о которых я вспоминать не хочу, Киса купила за 5000 долларов 5-месячного арабчонка из Бейрута в Ливане. По американским и также ливанским законам купля-продажа детей строго запрещается. Но законы для того и существуют, чтобы их обходить. И даже от меня Киса скрывала, что она этого арабчонка купила. Делается это так: приходит мать с ребенком на руках, ее отец и местный священник. Мальчишки стоят от 3 до 10 тысяч, а девчонку можно купить по дешевке – за 500 долларов. Потом сделка оформляется легально в церковном управлении, конечно, без упоминания о деньгах. Со всеми документами и печатями. Все шито-крыто.
Кладет Киса завернутого 5-месячного ребенка мне на постель и говорит:
– Посмотри!
– Чего смотреть? – говорю я. – Это увидишь, только когда он вырастет.
У арабчонка документов больше, чем у меня. Прекрасный ливанский паспорт с красивым ливанским кедром на обложке. От рождения он был Ибрагим Далун. Но его родители, во-первых, неизвестны, а во-вторых, они умерли.
Это делается специально, чтобы избежать осложнений в будущем, если мама передумает и захочет ребенка назад. А теперь маленький Ибрагимка по американским документам называется Андрей Климов. Так я обзавелся сынишкой по имени Андрюшка.
Киса поставила в нашей спальне специальную детскую кроватку с высокими стенками. Ну, теперь не будет покоя по ночам, думаю я, будет ребенок плакать, придется перебраться на кушетку в гостиной. Проходит неделя, проходит другая, но Андрюшка даже ни разу не пикнул. И плакать он не собирается, только улыбается. И так целый месяц.
Однажды утром смотрю я на арабчонка, а арабчонок смотрит на меня и дружески улыбается. Протянул я ему палец, а он уцепился мне за палец и смеется. Протягиваю я ему второй палец и вижу, что ему хочется со мной поиграться. И смеется так, словно я настоящий папа. Такой маленький зародыш и уже что-то соображает!
У Кисы вся работа – 2 дня в неделю по 4 часа. Эти 2 дня я заменяю маму: кормлю Андрюшку и меняю ему пеленки. Еда у него такая: на первое – теплое молоко из бутылочки с соской, на второе "формула", это какая-то американская кашка для маленьких детей. Потом Андрюшка облизнется и улыбается мне так, словно благодарит за еду.
Кожа у него светлее, чем у меня. Головка хорошей формы – и опять как у меня. Тельце чистенькое. В общем, ребенок, похоже, здоровенький. И все время дружески улыбается. Солнечный ребенок. Киса говорит: "Он мне так заулыбался... И протягивает ко мне руки... Потому я его и взяла". Ладно, посмотрим, что из этого получится. Терпи казак, атаманом будешь!
Прошло три месяца. Как-то мне нужно было сменить Андрюшке простынку. Вынул я его из кроватки с высокими стенками и положил рядом на нашу двухспальную кровать. Пока я возился с простынкой, слышу у меня за спиной: бу-у-ум! Оборачиваюсь, вижу, Андрюшка лежит на полу – и не шевелится. Свалился с постели! Боже, думаю, убился ребенок – у меня просто сердце оборвалось. Взял я мертвого ребенка, прижал к груди, хожу по квартире и не знаю, что делать.
И тут вдруг "мертвый" ребенок ожил и заплакал. Боже, как я обрадовался: значит, он был просто оглушен при падении. А Андрюшка уже не плачет, а опять улыбается как ни в чем не бывало. Я был так счастлив, что расцеловал его в обе щеки. Так маленький арабчонок завоевал сердце своего нового папы.
Я думал, что получив ребенка Киса успокоится и будет мне немножко благодарна, что я согласился на приемного ребенка, да еще какого-то арабчонка. Как арабская сказка! Но вместо этого начались всякие странности, где даже не поймешь, что это такое.
Возим мы Андрюшку в коляске на прогулку. Какая-то американская дамочка заглянула в коляску и говорит: "О-о, он так похож на папу!". И тут моя Киса учудила: вместо того, чтобы поблагодарить за комплимент, она вдруг возбужденно кричит: "Это не его ребенок! Это мой ребенок!". Американка испуганно посмотрела на Кису, как на сумасшедшую, и поспешно ушла.
Незаметно начались и всякие другие странности. Однажды Киса устроила глупый спор из-за какой-то чепухи, а потом истерически кричит мне:
– Ах ты проклятый человек...
– Киса, тише на поворотах, – говорю я. – Это не меня, а тебя проклял твой отец перед смертью. Публично. Он проклял твою мать и всех ее детей. А мне все это потом рассказывают. Ты думаешь, мне это очень приятно?
А Андрюшка смотрит на нас и улыбается.
Летом 1976 года Киса с ребенком уехала в Си-Клиф на дачу, а я приезжаю туда по уик-эндам. День рождения Андрюшки – 15 мая 1975 года. В возрасте 13 месяцев он начал ходить, крепко уцепился за мой палец и делает первые шаги. Еще через месяц он начал говорить, сначала "мама", а немножко позже и "папа". А я смотрю, как быстро растет малыш, и мне очень приятно и весело.
Слава Богу, мои опасения не оправдались. Ребенок, кажется, нормальный и хороший. А вот с Кисой наоборот какие-то осложнения. Теперь она работает не только свои 8 часов в Колумбии, но еще немножко в Ревлоне. Это крупная косметическая фирма, которая пытается торговать с Москвой, и Киса там в качестве переводчика. Крутится она там среди всякого начальства. Однажды идем мы втроем по Си-Клифу, Киса о чем-то думает-думает, а потом мечтательно говорит:
– Жена Джана разошлась с Джаном и вышла замуж за миллионера...
– Ах вот ты о чем мечтаешь, – говорю я. – Андрюшка, твоя мама глупая.
Но Киса не только говорит, но и делает глупости. Она вдруг начала отказывать мне в сексе, делает вид, что это ей неприятно. И не поймешь, что с ней такое. Словно ей вожжа под хвост попала. А ведь в 20 лет была очень хорошим человеком.
Есть такой анекдот. Один грузин просит своего опытного приятеля: "Слушай, найди мне такую жену, чтобы на улице она выглядела, как барыня, чтобы дома была хорошая хозяйка, а в постели – как проститутка." Встречаются они через год и грузин говорит: "Кацо, ты все перепутал. Моя жена на улице ведет себя как проститутка. Дома – как барыня – ничего не делает. А в кровати – как хозяйка: хочет – даст, хочет – не даст".
Рассказал я этот анекдот моей Кисе и спрашиваю:
– Слушай, что с тобой?
Киса развалилась в кресле, как барыня, и заявляет:
– Я хочу трех приемных детей!
– А почему ты мне раньше об этом не говорила, когда выпрашивала одного ребенка?
– Аппетит приходит во время еды, – нахально заявляет она.
Это было в августе. В сентябре Киса вернулась домой в Нью-Йорк. Вскоре везем мы Андрюшку в коляске, и Киса жалуется:
– Я уже целый месяц не могу спать по ночам.
– Чего это?
– Да я хочу Андрюшку отдать...
– Кому отдать?
– Да каким-нибудь арабам. Их тут много кругом.
– А почему?
– Да он подрастает и становится похож на араба или пуэрториканца.
– А что ты думала, когда брала арабчонка? Что он будет похож на эскимоса? Кстати, он похож на меня. И никому я его не отдам. Так что забудь об этом.
Я смотрю на ребенка в коляске и говорю: "Андрюшка, мы твою маму куда-нибудь отдадим. И будем жить вместе. Хочешь?"
Андрюшка улыбается, словно соглашаясь со мною.
Сначала я боялся, что 5-месячный Андрюшка не будет давать мне спать. Но теперь не ребенок, а Киса не дает мне спать. Несколько раз за ночь она будит меня: "Гриша, ты храпишь! Перевернись на другой бок". И всю ночь я кручусь во все стороны. 20 лет ничего подобного не было. А теперь что-то новое... И опять я ничего не понимаю.
Киса крестила Андрюшку в церкви о. Митрофана в Си-Клифе. А Лилю Кудашеву Киса сделала крестной матерью Андрюшки, то есть моей кумой. Только эта кума на меня как-то странно косится. Как только у меня начались трения с женой, кума Лиля стала на сторону Кисы. Но не будем отвлекаться от нашей арабской сказки.
Андрюшка растет себе да растет, уже бегает вовсю по нашей квартире, с ним никаких проблем нет. Зато с Кисой все новые проблемы: она мне вдруг заявляет, что она меня уже 10 лет ненавидит и хочет со мной разводиться. И это ей советует кума Лиля.
– Киса, посмотри на календарь, – говорю я. – Ведь сегодня 31 октября – это Хэлоуин – праздник всей нечистой силы! – я поворачиваюсь к сынишке: – Андрюшка, наша мама сумасшедшая!
Сначала кума Лиля советовала Кисе развестись со мною и жить в ее доме. Потом кума Лиля уговорила Кису купить дом в Си-Клифе. И Киса заявляет мне, что она перебирается в Си-Клиф.
– Ты можешь перебираться, но я остаюсь здесь, – говорю я. – Ты знаешь, как устраивают разводы в Америке: мужа выбрасывают из дома на улицу. По американским законам муж всегда остается в дураках. Поэтому я не хочу на старости лет оказаться на улице с одним чемоданом в руках.
Киса ведет себя очень странно. То она хочет трех приемных детей, то она хочет отдать Андрюшку, который достался ей с такими трудностями. А теперь она еще и угрожает мне разводом. В общем, мне лучше соблюдать осторожность. Тише едешь – дальше будешь.
В начале 1977 года Киса заявила, что ребенку нужен свежий воздух, забрала Андрюшку и переехала в Си-Клиф, поближе к куме Лиле. А я остался в нашем родном Нью-Йорке и пишу себе мои "Протоколы советских мудрецов".
Литературоведы говорят, что для творчества необходимы какие-нибудь раздражающие моменты. Так, в простую ракушку попадает песчинка, раздражает ее – и в результате получается жемчужина. Если верить этим бумагомаракам, то у меня столько всяких раздражающих моментов, что я должен бы наметать целые жемчужные россыпи.
Пока Киса десять лет делала своего доктора русской литературы, я тоже заглядывал в ее книжки. В литературе есть такой специальный фокус – поток сознания: например, подстрелили солдата, и, пока он помирает, перед ним протекает вся его жизнь. А мне такой фокус проделала моя собственная жена.
Звонит она мне из Си-Клифа и сообщает:
– Я всем говорю так: "Я не могу с Гришей жить, так как он всех считает дегенератами. Он меня считает дегенераткой – И ТЕБЯ ТОЖЕ!".
В результате она перессорила меня почти со всеми нашими знакомыми, где главную роль играет кума Лиля, у которой двое дефективных детей. А Киса звонит мне и злорадствует:
– Видишь, тебе весь Си-Клиф бойкот объявил! Мира Йодко говорит, что она тебе глаза выцарапает. Так что ты в Си-Клиф лучше не приезжай.
Однако через месяц она звонит и сообщает:
– Мне нужно съездить на работу, а за Андрюшкой некому смотреть... Так ты приезжай на пару дней...
Приехал я. Киса смотрит на меня волком, а Андрюшка узнал и радуется.
Все получается наоборот: арабчонок меня любит, а жена ненавидит. Потому богословы и говорят, что дьявол делает все в темноте, сзади и наоборот. Вечером, уложив ребенка спать, я говорю:
– Киса, что с тобой? Ведь двадцать лет ты была очень хорошим человеком?!
– Раньше я была дурочкой, – отвечает мне доктор американской философии. – А теперь я больше не дурочка.
– Так в чем же дело?
– Ты больной или подлый, – говорит Киса. И затем на меня посыпалась целая куча обвинений:
– Ты мне подарков не делал!
– Киса, ведь у тебя всяких золотых украшений больше, чем у любой из наших знакомых.
– Ты меня по ресторанам не водил!
– Неправда!
– Ты мне цветов не дарил!
– Тоже неправда.
Но обвинения сыпались на меня, как из пулемета. Голова и язык работают у нее быстро и уверенно. Только не в ту сторону. Вот тебе и Пи-Эйч-Ди, доктор философии. Горе от ума.
С тех пор мы стали жить, как говорят, на два дома. Каждый месяц Киса звонит мне и просит приехать к ней на два-три дня, чтобы делать бэби-ситтинг, смотреть за Андрюшкой. Накупила она ему кучу игрушек, которые распродают в церкви по дешевке – за 10-15 центов. И Андрюшка прекрасно играется сам с собой. А я сижу рядом и читаю. Полное семейное счастье. Пока не приезжает домой Киса. Тогда начинается ругань. Но я живу по принципу: терпи казак – атаманом будешь.
15 мая 1977 года Андрюшке исполнилось два года, и он уже болтает по-русски. А я смотрю на него и думаю: "Эх, сделаем из арабчонка русского человека".
Живем мы так. У Кисы большая полуторная кровать. В углу она поставила Андрюшкину кровать с высокими стенками. А вверху устроила целый иконостас... Я же поставил себе обычную кровать в боковой комнате. И вот тут начались забавные вещи.
Среди ночи Андрюшка вылезает из своей кровати с высокими стенками. Но он не идет спать к своей маме, которая спит рядом в большой кровати. Он в темноте топает по коридору в боковую комнату и залазит к папе под одеяло. Утром я просыпаюсь, а рядом тепленький сынишка, залез между стенкой и мною. И так каждую ночь. Инстинкт мальчика тянет его не к маме, а к папе. А я внимательно наблюдаю за душой ребенка: хороший он парень.
Завела Киса кошку. Кошка хорошая, ласковая. Но спать кошка ходит не к Кисе, которая ее кормит, а ко мне. Утром я просыпаюсь, справа у меня спит Андрюшка, а слева на одеяле кошка.
В конце концов Киса не выдержала и говорит:
– А можно, я у тебя спать буду?
"А потом ты мне будешь весь день говорить гадости", – думаю я и говорю:
– Где же ты будешь спать? У меня справа Андрюшка, а слева кошка.
– Да я лягу на коврике, на полу...
– Так ты простудишься. Не стоит.
Иногда в Си-Клиф приезжает теща. Тогда весь день я только и слышу:
"Андрюшка, поцелуй бабушку!" или "Андрюшка, поцелуй маму!". Странно, вместо того, чтобы поцеловать ребенка, они хотят, чтобы ребенок целовал их. Сами неспособные любить, они хотят любви от ребенка.
Затем во двор прибегает соседская собака. Подняла собака хвост – и Андрюшка целует собаку под хвост.
Киса стоит рядом. Я говорю: "Вы так заморочили ребенку голову с вашими поцелуями, что он уже собаку под хвост целует. Перепутал бабушкины губы с собачьим задом. Но сходство есть!".
В конце концов я позвонил Араму. Это довольно честный и приятный армянин, с которым моя теща путалась 20 лет, пока его жена 20 лет сидела в сумасшедшем доме. Так что Арам в этих делах специалист. И решил я у него проконсультироваться:
– Арам Михалыч, скажите, как ваша жена сходила с ума – сразу или постепенно?
– Постепенно, – отвечает Арам. – В течение 7 лет. Это явное климактерическое помешательство.
А я беру карандаш и записываю. Началось это у нее в возрасте 50 лет, после климакса. Началось это в 1949 году и очень незаметно. И только спустя 7 лет, в 1956 году, Арам сдал ее в сумасшедший дом.
– Арам Михалыч, а какие симптомы?
– Главный симптом – болезненная враждебность к мужу. Муж становится врагом номер один. А до этого мы 30 лет жили очень хорошо.
Я слышал это и от других. Климактерический психоз, или помешательство, всегда направлен против мужа. Первое, что такая чокнутая жена делает, – это сбегает от мужа. Это в лучшем случае. В худшем случае муж наберется здесь такого стыда и срама, что иногда дело доходит до мордобоя, а иногда – до убийства или самоубийства.
Арам рассказывает, как его жена сходила с ума. Однажды спит он, и ему снится, что идет дождь. Просыпается он и видит, что над ним стоит его жена и посыпает его солью из большого пакета. "Любочка, что ты делаешь?" – говорит Арам. "Я хочу тебя зарезать. А чтобы ты не провонялся, я тебя сначала засолю", – отвечает Любочка.
Или купила Любочка сразу 5 пар дорогих дамских туфель марки "Адлер", принесла их домой, положила в большую кастрюлю и давай их варить. "Любочка, что ты делаешь?" – спрашивает Арам. "Да они воняют, так я их сначала выварю", – отвечает Любочка.
Пожарил Арам яичницу и ставит тарелки на стол. А Любочка сразу хвать, поменяла тарелки местами и говорит: "Я знаю, ты хочешь меня отравить! Но я не такая дура".
Убирает Арам квартиру пылесосом. А Любочка выдернула шнур и улыбается: "Я знаю, ты хочешь засосать меня в пылесос! Но я не такая дура".
Купил Арам будильник. А Любочка выбросила будильник в окно и смеется: "Это ты принес бомбу, чтобы взорвать меня. Но я не такая дура".
В конце концов однажды ночью Любочка пришла в спальню с бритвой и заявила Араму, что она отрежет ему половой член. Тогда Арам испугался и сдал Любочку в сумасшедший дом.
Затем Арам рассказывает, что его жена сидит, или, вернее, теперь уже лежит в сумасшедшем доме Кридмор. Ему за 80, а ей 77. Она не только полностью сумасшедшая, но и полностью разбита параличом. Лежит в постели и делает все под себя. Мужа она не узнает. Она даже сама есть не может, и Арам кормит ее с ложечки. Но Араму скучно одному, и он почти каждый день трясется на автобусе – 4 часа в оба конца – к своей Любочке. Вот такое семейное счастье.
Итак, у меня заманчивые перспективы. Жена Арама сходила с ума 7 лет, а моя идет по этому пути уже 3 года. Если в конце концов моя Киса тоже попадет в сумасшедший дом, то на старости лет я останусь с маленьким ребенком. Впрочем, мальчишка он очаровательный. И никому я его не отдам. Проживем как-нибудь вдвоем. Как тот казак в Лэйквуде...
У моей тещи жила квартиранткой одна размалеванная старуха, которая на старости лет вышла замуж за старого казака в Лэйквуде. У казака был хороший дом и 10-летний приемный сын. Первый день прожили хорошо, а на второй день наловил казак рыбы и говорит жене: "Почисть!". А та строит из себя великосветскую даму и заявляет:
– Я не такого воспитания, чтобы рыбу чистить. Сам ловил – сам и чисть.
– Тогда забирай свои монатки и катись, откуда пришла, – говорит казак.
Но новобрачная уже знает американские законы и кричит:
– Я у тебя дом отсужу. Твой дом – мой дом!
– Ах так, – говорит казак. – Мой дом записан на моего сына. А ты, старая курва, или сама уматывай, или я тебя за волосы выброшу.
Так и вернулась хитрая невеста в свою конуру у моей тещи. Кстати, у моей тещи, которая сдавала 3 комнаты, только такие люди и жили. Ворон к ворону летит.
Киса сообщает мне, что Арам и теща "разошлись". А на самом деле было так: жену Арама отправили из сумасшедшего дома на проверку к Араму. Тогда Арам говорит теще: "А теперь, Евгень Пална, ухаживайте за моей женой". "Чтобы я ухаживала за сумасшедшей?!" – взвыла теща, не выдержала этого и сбежала. А может быть, Арам ее просто выгнал.
Так или иначе, но как только я позвонил Араму, он сразу же позвонил теще, а она моментально позвонила своей дочке. Это кодло дегенератов держится вместе, как мафия, как профсоюз. После этого моя Киса бесится еще больше. Я хочу ей помочь, а она уже учит Андрюшку: "Папа – гадкий! Папа – гадкий!"
Следующий номер цирковой программы: моя Киса заявляет, что она меня так ненавидит, что даже не хочет носить мою фамилию, а возьмет себе свою девичью фамилию – Майковская. А теща шипит, что это я ее дочку с ума свел, что это я во всем виноват. Это говорит ее нечистая совесть, вот она и валит все с больной головы на здоровую.
В 1970 году, когда вышла моя книжка "Князь мира сего", теща сразу звонит моей Кисе:
– Что это такое? Все знакомые говорят про Гришину книжку, а я сижу, как дура, и ничего не знаю. Пусть Гриша подарит мне эту книжку. И с хорошей надписью!
Гоголь писал, что в Киеве каждая торговка на базаре – ведьма. И моя теща тоже из Киева, и она тоже ведьма. К сожалению, я узнал это слишком поздно.
А моя Киса просит: "Гришенька, подари маме книжку!" Но я уже знаю, что моя теща ведьма, и говорю: "Эта книжка ей не понравится. Чего же я буду дарить ей книжку, да еще с хорошей надписью, чтобы она потом плевалась? Нет!"
А теща все трезвонит и трезвонит. Прямо телефон обрывает. А жена все просит и просит. Тогда я говорю:
– Если хочешь, то дари ей книжку сама. Сама и подписывай. Ведь теперь ты доктор русской литературы.
В конце концов жена так и сделала. Потом наступило долгое молчание. А я подтруниваю над женой:
– Чего ж это мама раньше телефон обрывала, а теперь молчит, как рыба?
Жене неудобно, она нажала на тещу, а та звонит и говорит:
– Гриша, я должна признаться, что ваша книжка мне страшно не понравилась. Ох как не понравилась! Я даже специально пошла к священнику Николаю Субботину, чтобы поругать ее совместно. А он мне и говорит: "Нет, голубушка, все оно так и есть, как написано!" Ну а раз так, то со священником я спорить не могу.
Реакция моей тещи довольно характерна. Так реагируют на мои книги все люди с нечистой совестью. Отсюда и произошло слово "нечисть".
15 мая 1978 года Андрюшке исполнилось 3 года, он уже бегает вовсю, катается шариком и лопочет по-русски. А я решил устроить у Кисы огород. Взял лопату и вскапываю участок для огорода. Андрюшка моментально побежал в дом, достал маленькую игрушечную лопатку и принялся копать землю рядом со мной. Боже, как этот ребенок подражает папе! Замечательный ребенок!
Чтобы очистить участок для огорода, я таскаю в сторону довольно тяжелые булыжники. И маленький Андрюшка тоже таскает булыжники. Парень такой, что любо-дорого смотреть!
В русских сказках почему-то дуракам всегда везет. Мне приходит в голову отрывок из сказки:
"У старинушки три сына, Старший умный был детина, Средний был и так и сяк, Младший был совсем дурак"...
Но именно этому дураку везло: он поймал жар-птицу и женился на царевне. Так получается и с моей Кисой: этой психически больной дурочке попался прекрасный ребенок. Но что будет дальше? Ведь она лишила ребенка отца, который приезжает только раз в месяц. Эх, терпи казак – атаманом будешь.
Рядом с огородом большая заброшенная клумба, обложенная кругом битыми кирпичами, а посередине растет какой-то бурьян. Я решил навести порядок и заменить битые кирпичи булыжниками из дикого камня, которые свалены в кучу рядом с гаражом. Работаем мы вдвоем с Андрюшкой. Он вовсю помогает папе и таскает булыжники, величиной с его голову. Работает всерьез. Потом приезжает мама, посмотрела на нашу работу и говорит:
– Мне это не нравится. Переделайте все так, как было.
Мы с Андрюшкой работаем, а климаксная психопатка, кандидатка в дурдом, командует нами. И что интересно, ведь 20 лет она была как божья коровка, тихая, послушная. А теперь она хочет все наоборот: если я хочу так, она хочет этак. Потому богословы и говорят, что дьявол, а в данном случае душевная болезнь, приходит неслышными шагами.
Угадайте, какая болезнь занимает большинство больничных коек в Америке? Сердечные болезни? Рак? Или старческие болезни? Простой человек никогда не угадает. На первом месте душевные болезни! Целые небоскребы желтого цвета! Целые кучи таких небоскребов! Вон, рядом с Трайборо Бридж такая куча. Их можно узнать по специальным окнам, из которых нельзя выпрыгнуть. Я в этих делах теперь специалист.
Вот вам несколько примеров из дурдомов. Когда Киса проходила докторскую программу в области русской литературы, ей преподавала доцент Зоя Юрьева, специалист по Достоевскому. Так эта Зоя уже несколько раз сидела в дурдоме, или, если хотите покультурнее, в психиатрической клинике. Она вдруг, ни с того ни с сего, выскакивала из ванной голая на улицу. Посидит 3-4 месяца в дурдоме, а потом опять преподает Достоевского, как ни в чем не бывало.
Кстати, эта Зоя Юрьева была секретарем редакции в "Новом журнале" у Романа Гуля, который работал на Радио "Свобода", где царствовал комплекс педерастии Ленина. А Роман Гуль в своих мемуарах признается, что его мать сошла с ума ("Конь рыжий", с. 275-6). И у создателя и первого редактора "Нового журнала" профессора Карповича, крупного эсера, жена тоже сошла с ума и даже померла в дурдоме.
Все как в романах Достоевского. Говорят, что у основателя "Нового русского слова" Марка Ефимовича Зейнбаума жена была полусумасшедшая, с которой трудно жить под одной крышей. Поэтому Марк Ефимович, даже достигнув пенсионного возраста, предпочитал проводить время не дома со своей женой, а до самой смерти отсиживался в редакции. Получается, что психические болезни – это своего рода профессиональные болезни среди литераторов. А теперь вот и у моей Кисы в голове явный беспорядок.
Единственный внешний признак климактерического помешательства – это сильные приступы жара. Да такого жара, словно тебя черти в аду поджаривают. За грехи молодости.
Сижу я с Кисой вечерком в Си-Клифе. Хорошая прохладная погода. Слышно как потрескивают цикады. А Киса вдруг спрашивает:
– Тебе не жарко?
– Нет. А что?
– Да мне что-то жарко...
Я провел ладонью по ее голой руке, по плечу, по другой руке. Она вся покрыта липким потом, чего у нее раньше никогда не бывало. Даже в самые жаркие и душные дни она всегда была сухая. В такие дни я перебирался спать в гостиную под кондиционер, а она спокойно спала в душной спальне.
А теперь все наоборот. Ясно, что ее приступы жара в прохладную погоду – это симптом климактерического помешательства, или, как говорят, просто климакса. На следующий день я говорю ей как можно мягче:
– Киса, послушай... У тебя та же история, что и у жены Арама... Тебе надо сходить к психиатру... Скажи ему, что твой муж думает, что у тебя климактерическое помешательство...
– Это ты сам сумасшедший! – злобно кричит моя Киса, бывшая божья коровка. – Тебя посадят в сумасшедший дом, а я за тебя еще платить буду!
20 лет мы с Кисой ездили в Си-Клиф купаться. Теперь Киса живет в Си-Клифе, но на пляж она не ходит, так как черти мучают ее приступами жара, а на пляже еще жарче. Поэтому мы с Андрюшкой ездим на пляж вдвоем.
Так, однажды сидим мы с ним на пляже. Он играется в песке и в восторге подбрасывает песок в воздух. В результате он запорошил себе песком глаза, трет глаза ручонками и жалобно хныкает.
"Боже, так он испортит себе глаза! – думаю я. – Что делать?"
Я быстро хватаю его под левую руку, захожу по пояс в воду, зажимаю ему рот и нос правой рукой, чтобы он не захлебнулся, и опускаюсь вместе с ним в воду, промываю ему глаза. Поднимусь, дам ему подышать, – и опять в воду. Так несколько раз, пока я не вижу, что Андрюшка уже не хнычет, а опять счастливо улыбается. Значит, глаза в порядке! Слава Богу!
Сначала я испугался, а теперь я рад и даже немножко горжусь самим собой – хороший я папа, спас мальчику глаза. Да и мальчишка тоже хороший – опять дружески улыбается папе. Словно понимает, что папа его в беде не оставит.
Андрюшка – это забава для всего Си-Клифа. В него влюблены все девочки в возрасте от 3 до 8 лет. Иду я с ним по улице, подбегают две маленькие девчушки – "Андрюшка, давай играться!" – и они втроем уже катаются в куче опавших листьев. Или сижу я с ним дома, приходит 8-летняя Катенька Иордан и просит: "Дядя Гриша, можно поиграть с вашим Андрюшкой!?" И они уже моментально забавляются среди вороха игрушек. Дети растут быстро, и американцы сдают игрушки в церковь, где Киса покупает их за гроши и привозит домой целыми большими картонными коробками.
Вся гостиная завалена игрушками так, что можно упасть и сломать себе шею. К вечеру я говорю: "Андрюшка, сложи все игрушки в коробки!" И малыш послушно работает и складывает все игрушки в три огромные картонные коробки. А маме нравится все наоборот, когда в доме кавардак... Словно она хочет, чтобы я себе шею сломал.
Пошел я с Андрюшкой на детскую площадку для игр. Не успел оглянуться, как он уже подружился с какой-то трехлетней американкой и оживленно разговаривает с ней. Американская мама улыбается мне: "Ваш сын так легко заводит знакомства! Будет иметь успех у женщин". А я думаю: "На каком языке он болтает с этой маленькой американкой? Значит, он уже по-английски говорит! И это в 3 года!"
Но такая жизнь на два дома постепенно действует мне на нервы. Постоянная ругань жены и осознание собственной беспомощности. А тут еще и ребенок, которого я полюбил. Просыпаюсь я однажды у себя дома в Нью-Йорке, хожу утром по квартире и вдруг замечаю, что я как-то странно подпрыгиваю и сдержаться не могу. Чувствую себя как попрыгунчик. Какое-то неприятное ощущение. Никогда в жизни у меня ничего подобного не было. Вышел я на улицу, чтобы проветриться, но и на улице опять подпрыгиваю. Значит, что-то с нервами не в порядке.
Пошел я в ближайшую аптеку и купил каких-то успокоительных таблеток. Принял две таблетки, и это помогло, подпрыгивание как ветром сдуло. А оставшиеся таблетки у меня и по сей день где-то валяются. Никогда больше этого не повторялось. Бывает же чертовщина – жена довела!
В Америке усыновление делается в два приема. Первая ступень – это предварительное усыновление на 6 месяцев, как бы испытательный срок, чтобы вы посмотрели на ребенка и подумали. Через 6 месяцев вы имеете право подать на окончательное усыновление. А можете и не подавать, тогда предварительное усыновление действует хоть 20 лет.
Так мы нормально сделали предварительное усыновление. Но вскоре начались всякие странности. Лиля Кудашева стала советовать Кисе развестись со мной и жить в ее доме. И Киса стала угрожать мне разводом. Тогда я притормозил с окончательным усыновлением. Зачем мне это, если Киса хочет забрать ребенка и уйти к Лиле? Какие-то странные комбинации!
Однажды сижу я с Андрюшкой в Си-Клифе. Киса на работе. Андрюшка сидит в углу дивана и занимается какими-то своими делами. А я сижу в другом углу дивана и читаю книжку стихов Сергея Есенина. И там в конце специальный раздел. "Предсмертный цикл": поэт он сильный, а стихи здесь мрачные – как его преследует "черный человек", алкоголизм и галлюцинации, все то, что довело его вскоре до самоубийства. А у меня нервы потрепанные, и стихи Есенина действуют на меня угнетающе: сижу я спокойно, но чувствую, что у меня по щекам непроизвольно катятся слезы. Жалко Сережку, а может быть и самого себя тоже жалко. Вдруг слышу по дивану топ-топ-топ, Андрюшка из своего угла подходит ко мне, обнимает за шею, целует в щеку и говорит: "Папа, не плачь! Папа, не плачь!"
Глазки у него молодые, острые, и он из своего угла увидал, что с папой что-то не в порядке, что папе нужно помочь.
Я смотрю на него сквозь слезы, даже ошалел немножко, а он опять обнимает меня за шею, целует в щеку и уговаривает: "Папа, не плачь! Не надо!" Тут я вспомнил, что притормозил с окончательным усыновлением, и говорю:
– Ну, Андрюшка, раз так, то я тебя усыновлю! Ты хочешь?
Ребенок, конечно, ничего не понимает, во что это играются папа с мамой, но уверенно кивает головой:
– Да, папа!
Вечером Киса приходит с работы, и я говорю ей: "У меня сегодня был с Андрюшкой серьезный разговор. И я пообещал ему окончательное усыновление. Хочу дать ему путевку в жизнь".
На другой день она позвонила своему адвокату для усыновления старому еврею Роберту Сильверштейну, у которого самого двое приемных детей, так что это ее союзник. Но она так запутала и этого адвоката своими угрозами развода со мной, что он ей говорит: "Нет. Сначала вы должны помириться и жить вместе". Так из моей путевки в жизнь ничего не получилось.
В последний период своей жизни граф Толстой, великий писатель Земли Русской, очень интересовался душевными болезнями и в своем дневнике от 27 июня 1910 года он пишет: "Сумасшедшие всегда лучше, чем здоровые, достигают своих целей. Происходит это оттого, что для них нет никаких нравственных преград: ни стыда, ни правдивости, ни совести, ни даже страха".
Вот так и с моей Кисой. Сидим мы как-то вечером в Си-Клифе, и она рассказывает о местных фальшивых баронессах и графинях, с которыми она теперь якшается в церкви. Потом она небрежно роняет:
– И я тоже граф... – и запнулась.
– Что – граф или графиня? – спрашиваю я. – Ведь твоя мать говорила, что она из колхоза.
Киса смотрит на меня обиженно, как графиня на деревенское быдло, которое не умеет себя вести в графском доме. А Андрюшка сидит на полу, тискает кошку и смеется.
– Посмотри, – говорю я. – Даже ребенок смеется. Но Киса с упреком качает головой:
– Ох, двадцать лет я пыталась сделать из тебя человека, но ничего не получается, – говорит она таким тоном, как графиня конюху.
Однажды сижу я в глубоком кресле и читаю Андрюшке "Сказку о рыбаке и рыбке". Андрюшка залез в угол у меня на коленях и повизгивает от удовольствия. Сказка эта мудрая, и я читаю ее медленно: с чувством, с толком, с расстановкой. Когда, в конце концов, взбалмошная старуха оказалась у разбитого корыта, я говорю сынишке:
– Вот так будет и с нашей мамой... Останется она у разбитого корыта...
– Что ты учишь ребенка всяким глупостям, – шипит моя бывшая божья коровка, которая помешалась и воображает себя графиней, в точности как в "Сказке о рыбаке и рыбке".
На огороде, который я вскопал с Андрюшкой, выросли прекрасные помидоры. На следующей неделе можно будет собрать первый урожай, думаю я. Приезжаю я на следующей неделе – помидоров нет. Кто-то собрал их!
– Киса, где помидоры? – спрашиваю я.
– Я их раздала.
– Кому?
– Всем знакомым.
Сначала она перессорила меня со всеми знакомыми, говоря, что я считаю их всех дегенератами, а теперь она одаривает их всех моими помидорами, чтобы они думали, какая она хорошая. Вот она – логика сумасшедших! И ничего ты тут не поделаешь.
Тащить ее за волосы к психиатру я не могу. И сдать ее в сумасшедший дом я тоже не могу – что я буду делать с 3-летним ребенком, которому нужна прежде всего мать. А сама она к психиатру не пойдет. Сумасшедшие, как правило, не осознают, что они сумасшедшие. Остается только надеяться, что "эта штука" со временем сама пройдет. Терпи казак – атаманом будешь.
Интересно то, что помимо болезненной враждебности к мужу, Киса функционирует почти нормально. Она преподает свои 8 часов в Колумбии. Потом она летает с Ревлоном в Москву в качестве переводчицы. Иногда она даже работает переводчицей для Госдепартамента в Вашингтоне. Я внимательно слежу, как она решает кроссворды – нормально. А потом смотрит на меня злыми глазами и шипит: "Не прикасайся ко мне". Поражена только какая-то часть мозга.
Незаметно подходит новый, 1979 год. Андрюшке уже 3,5 года. И уже 2 года мы с женой живем на два дома. Новый год решили встречать в компании у Олега Сальникова. У него большой дом, хорошая жена и двое детей. Прошлый Новый год мы встречали тоже там, и все было очень мило. Этим людям Киса еще не успела накапать в уши свою ядовитую ложь, что я всех считаю дегенератами, что я ее считаю дегенераткой – И ИХ ТОЖЕ! Просто она не знала их телефона. Поэтому эти люди со мной не рассорились, как большинство наших бывших знакомых.
В канун Нового года приезжаю я в Си-Клиф, чтобы ехать к Сальниковым. А Киса смотрит на меня мутными глазами, она забыла про Новый, год, она не одета и не сделала салат, как договорились. Еле я ее расшевелил, чтобы она оделась как надо и переодела Андрюшку.
Тем временем, в 1975 году, вышел мой роман "Имя мое легион", про 13-й отдел КГБ и всякую чертовщину. У Сальниковых роскошный стол, пир горой, и меня опять спрашивают: "Григорий Петрович, и как это вы до всего этого додумались?"
Не буду же я говорить, что работал над этим материалом 10 лет, что я трижды все это перерабатывал и переписывал, что я за это время перелопатил массу всякой литературы, от Библии и до Фрейда.
– Скажу вам по секрету, – говорю я. – Эту книжку писал не я, а моя жена. Ведь она у меня Пи-Эйч-Ди, доктор американской философии. Да еще и доктор русского языка и литературы. Вот она и писала этот "Легион". А я только дал мое имя.
Встретили мы Новый год очень хорошо и весело. Когда подошло время ехать домой, заходим мы с Кисой в спальню Сальниковых, где Андрюшка спал на кровати. Но он свалился с кровати, однако не проснулся и продолжал спать на полу.
– Вот здоровый парень! – я беру его на руки. – Молодчина!
Когда мы ночью едем домой, Киса обычно спит в машине. Но на этот раз она сразу стала психовать. Три года тому назад кто-то из знакомых сказал ей, что я, будто бы, обозвал ее "блядью". С тех пор, когда она начинает психовать, она кричит мне: "Почему ты обозвал меня блядью?". Вот и теперь, вместо того, чтобы спать, она пристает ко мне:
– Почему ты обозвал меня блядью?
– Киса, успокойся. Андрюшка спит сзади. И ты поспи, как обычно.
Но не тут-то было. Видимо, на встрече Нового года она говорила людям гадости, они отвечали ей тоже гадостями. В результате она возбуждена и обозлена до крайности. Три часа ночи. Ехать далеко – два часа. Мокрый снег и туман, плохая видимость. А рядом сумасшедшая жена, которая все время повторяет: "Почему ты обозвал меня блядью?" И она до того осатанела, что от нее можно ожидать всего – или вцепится мне в глаза, или рванет руль машины... Но кое-как добрались домой.
На следующий день она начала скандалить с самого утра.
– Киса, есть такая примета, – говорю я. – Как ты Новый год встретишь, таким у тебя и весь год будет. Не скандаль, иначе у тебя весь год в скандалах будет. Эта примета проверенная.
Пошли мы втроем погулять. Исчерпав весь свой запас гадостей, Киса, наконец, говорит:
– Ты ревнуешь меня к Рюрику Дудину...
Это была ее первая любовь, о которой она 20 лет стыдилась вспоминать. А теперь вдруг вспомнила.
– Твой Рюрик с женщинами минетчик, а с мужчинами педераст. И шизофреник, – говорю я, – Нашла ты себе сокровище – Рюрик-шизик. Тьфу!
Киса быстро схватила Андрюшку за руку, перетащила его на другую сторону улицы и быстро зашагала к дому. А я шагаю один и чувствую себя очень глупо. Когда я вошел в дом, она грубо командует:
– А теперь убирайся из моего дома!
Села в кресло и вся трясется от злости. Какой-то припадок. Как ни старался я ее успокоить, ничего не помогает. Андрюшка сидит рядом на низком столике, болтает ногами, а потом громко и четко говорит: "Мама глупая! Мама глупая!"
– Киса, послушай, что тебе ребенок говорит, – пытаюсь я утихомирить ее, но ничего не помогает.
Потом она ушла на кухню – и все таскает за собой Андрюшку. Я попробовал читать газету, а потом заглянул на кухню – посмотреть, что она там делает. Стою я в дверях, а Киса берет большой кухонный нож и угрожает мне: "Не подходи ко мне!"
– Киса, я недавно эти ножи наточил. Положи нож! Ты порежешься!
Она кладет этот нож и берет другой, еще больше первого. И опять угрожает мне. Но за такие штуки Арам сдал свою жену в дурдом.
Я ушел в гостиную и читаю газету. Потом слышу, что на кухне хлопнула дверь, значит, Киса куда-то ушла и утащила за собой Андрюшку. Оказывается, она побежала к соседям-полякам, у которых тоже двое приемных детей, так что это ее союзники, и оттуда вызвала полицию.
На это у нее ума хватило. Увидев полицейскую машину, я собрал мой чемоданчик, положил его в мою машину, потом подошел к полицейскому и говорю, что я мистер Климов и что я уезжаю. А Киса рядом трясется, как в припадке, и жалуется на меня полицейскому, который советует ей, как разводиться с мужем. Киса в одной белой блузке, на дворе холодно, но от нее идет пар – опять у нее приступ климаксного жара, опять ее черти поджаривают.
Плюнул я на все это и уехал домой. Слава Богу, что я остался жить в нашей старой квартире. Иначе выбросили бы меня с полицией на улицу с одним чемоданом. Вон жена Володьки Юхневича тоже вызвала полицию. На Володьку надели наручники и забрали на ночь в полицию.
После такой скандальной встречи Нового года все получилось в точности по примете, что весь год будет в скандалах. Киса окончательно порвала со мной, и от нее ни слуху, ни духу. А я сижу и пишу мои "Протоколы советских мудрецов". Я писал их с сентября 1975 и по май 1981.
А Киса привезла Андрюшку в октябре 1975-го. Так что эта арабская сказка по времени совпадает с "Протоколами". Я писал их, когда жена медленно сходила с ума. Представьте себе, что это за семейное счастье.
60 лет – это своего рода юбилей в жизни человека. Когда мне стукнуло 60, Киса устроила мне подарок – устроила грязный развод, обвиняя меня в том, что я хотел ее убить. Это уже мания преследования. И это после 24 лет брака. Так делают только психически больные люди.
А Андрюшку, моего очаровательного арабчонка, который залезал ко мне под одеяло, после этого злосчастного Нового года я больше не видел. Он остался в руках психически больной приемной матери. Опять как в сказке, где говорится, что дуракам – счастье. Так что эту арабскую сказку мне приходится заканчивать. Сегодня, когда за окном 2002 год, Андрюшке уже 27 лет и, по слухам, с ним все в порядке. Это уже не ребенок, а взрослый мужчина. Но я о нем ничего не знаю.
А вот с его мамой Кисой получилось в точности, как в "Сказке о рыбаке и рыбке" – на старости лет она оказалась у разбитого корыта. Из-за всяких беспорядков с психикой, из Колумбии ее выгнали. И из Ревлона ее с треском выгнали. В конце концов она пошла работать официанткой, с чего она когда-то начинала в возрасте 16 лет.
А потом она вообще куда-то исчезла. Одни говорят, что она уехала в Европу, а другие говорят, что она сидит в сумасшедшем доме. Но насчет Европы – это дело хитрое. Вон о. Митрофан в Си-Клифе, казалось бы, святой человек, тоже говорит, что его сестра уехала в Европу. Но все знают, что она сидит в сумасшедшем доме неподалеку. Знаем мы эту Европу.
В каждой хорошей сказке должна быть какая-нибудь поучительная мораль, которая помогала бы людям жить и не ходить по жизни вслепую. Поэтому приведу еще один яркий пример климаксного помешательства. Ведь я теперь вроде специалиста в этой области.
Вот передо мной московская газета "Слово" от 10 сентября 1999 года, где описывается убийство генерала Рохлина, которого застрелила его жена Тамара. Генерал прилег в постели, а жена взяла пистолет и убила мужа. Безо всяких скандалов, без истерик, тихо и спокойно.
Следствие об убийстве генерала Рохлина вел начальник следственной группы Генпрокуратуры старший следователь по особо важным делам Индюков. Тамару Рохлину отправили в Центр социальной диагностики и психиатрической экспертизы им. Сербского, где психиатры признали ее нормальной. О климактерическом помешательстве никто и не заикнулся. В результате вдове генерала Рохлина дали 8 лет тюрьмы.
А теперь допустим, что следствие веду я. Обратите внимание на три симптома:
1. В момент убийства Тамаре Рохлиной было 49 лет – климактерический возраст, когда многие женщины психуют.
2. Генерал Рохлин – еврей. Значит, это смешанный русско-еврейский брак. А мой жизненный опыт показывает, что на такие браки обычно, как правило, идут лесбиянки и минетчицы. Пример: моя бывшая прелестница Наташа "фон" Мейер-Кларксон, которая пыжилась, что она дворянка, а оказалась – лесбиянка, которая вышла замуж за еврея. И таких в моей коллекции много. Так что это не случайность, а закономерность.
3. В результате у Рохлиных 14-летний дефективный сын Игорь, полный инвалид, законченный дегенерат. В своем подсознании Тамара обвиняла в этом мужа-еврея, потому она его и застрелила. Хотя виноваты в этом они оба. Потому я и не хотел детей от моей жены Кисы.
Итак, эти три симптома говорят, что Тамара Рохлина застрелила мужа в результате климаксного психоза. Так что, следователь Индюков и психиатры из Института судебной медицины им. Сербского не знали этого? Я думаю, что они это прекрасно знали. Но если Тамара психически больная, невменяемая, не отвечающая за свои поступки, то, по букве закона, ее нельзя судить, а нужно лечить. Тогда посидит она 3-4 месяца в дурдоме, накачают ее всякой химией, и выйдет она оттуда тихой дурочкой. И убийство остается безнаказанным. Потому психиатры и помалкивают.
Смотрю я на портрет генерала Рохлина в газете, а мой дружок профессор Ломброзо, потомок длинной линии раввинов и талмудистов, шепчет мне на ухо: "Григорий Петрович, гляньте на эту рожу! Ведь это типичная рожа уголовника из моей таблицы Ломброзо. И заметьте, что этот Рохлин пытается спихнуть президента Ельцина, чтобы сесть на его место. Комплекс власти, что тоже – болезнь".
А Солженицын пищит мне в другое ухо: "А вы гляньте на эту фамилию – Рохлин! Ведь по словарям "рохля" – это плохой человек. А ведь уже Бальзак говорил, что иногда имя влияет на судьбу человека".
Ох, недаром говорят: "век живи, век учись – и дураком помрешь".
Поскольку я также являюсь своего рода специалистом в области приемных детей, я хочу помочь тем людям, кто вздумает обзаводиться приемными детьми. Я просто еще раз загляну в мою картотеку на тему "Дети – приемные". Посмотрим, что там интересного, что полезно знать приемным мамам и папам.
Первый пример. Кандидатка в приемные мамы приходит к заведующей всеми детдомами в Ленинграде и просит приемного ребеночка.
– А вы нормальная? – спрашивает заведующая. – Принесите справку о вашем психическом здоровье.
– Почему вы меня оскорбляете? – возмущается мама.
– Ну зачем нормальному человеку усыновление?! – говорит заведующая. – Зачем нормальному сажать себе на шею дитя черт знает кого? Это же не дети, а отщепенцы. Они... суп лопают, как дворовые псы. Лакают прямо из тарелки. Там из десяти девять – психи, а восемь – будущие преступники. Нормальному человеку нечего выбирать в детском доме (НРС, 2.11.1990).
Второй пример. Вот что пишут о русских детдомах в московской газете "Хозяин" №9/41 за март 1992 г., с. 6: "Многие родители были по суду лишены родительских прав из-за аморального образа жизни"... "Большинство выпускников детдомов стараются скрыть от окружающих, что они из детдома. Они чувствуют, что у сверстников это вызывает неприязнь, у взрослых – настороженность, недоверие"... "Воспитатели все время говорят детям: «Выйдете отсюда – сядете в тюрьму»"... "Настораживает, что многих направляют в психоневрологическую больницу на 2-3 месяца. Оттуда они возвращаются тихими, послушными, с опухшими лицами"... "Они чаще всего плохо учатся и плохо работают". Это пишет Ирина Яковлева, социолог из Института социологии Академии наук СССР.
А вот что говорит воспитательница, проработавшая в детдомах более 30 лет: "Я сама лично никогда в жизни ни за что бы не усыновила ребенка... Давайте говорить честно и прямо. Какие дети попадают к нам? На 99 процентов, если не на все сто, это дети алкоголиков и проституток... И гены, которые в них неизбежно присутствуют, рано или поздно проявятся обязательно... наследственность повсеместно оказывается намного сильнее (воспитания и среды)... Фактически мы воспитываем будущие отбросы общества. Каждый более-менее опытный воспитатель детского дома это знает... В итоге же, когда эти дети подрастали, они грабили наши квартиры и попадали в тюрьмы". (Из газеты "Курьер", Нью-Йорк, 22.09.1994, с. 8).
Или вот еще: "По данным бывшего Министерства социальной защиты (России), из 15 тысяч ежегодных выпускников сиротских учреждений 5 тысяч в течение года попадают на скамью подсудимых (33%), 3 тысячи становятся бомжами (без определенного места жительства – бродяги) (20%), 1,5 тысячи кончают жизнь самоубийством (10%)". (НРС, 17.12.1997, с. 16).
А вот совсем свеженький материал – из газеты "Советская Россия" от 15 февраля 2001 г., с. 6: "...О детях-сиротах. Из общей массы таких детей только 5% полных сирот, у которых родители умерли, а остальные 95% – это дети, являющиеся социальными сиротами, у которых родители лишены родительских прав или инвалиды, или в заключении...", "Статистика по выходе детей из детских домов очень тяжелая. Десять процентов детей кончают жизнь самоубийством. 60% – это так называемые криминальные дети: проституция, наркомания, осужденные за воровство и так далее. А оставшиеся 30% – чаще всего больные дети. То есть благополучный выход очень маленький".
Почитав эту печальную статистику, можно сказать, что только мазохисты, ищущие свое счастье в несчастье, будут брать приемных детей из детдомов. Кстати, такой мазохисткой была моя бывшая Киса.
Чтобы закончить эту печальную арабскую сказку какой-то житейской мудростью, я должен сказать следующее. Только много лет спустя я узнал то, что Киса тщательно скрывала всю свою жизнь. Оказывается, ее отец, Георгий Майковский, был полуеврей и полусумасшедший. А Киса была, следовательно – четвертьеврейка. Вот в возрасте 40 лет она и получила от отца наследство – психическую болезнь в форме климаксного помешательства.
Вывод: даже четвертушка еврейской крови может свести человека с ума. По принципу – гнилая кровь как яд, сильнее здоровой крови. Хороший пример этому – тот же четвертьеврей Адольф Гитлер, гениальный безумец, который перевернул вверх ногами весь мир.
Вот поэтому мой дружок профессор Ломброзо, потомок длинного рода раввинов и талмудистов, и говорит, что среди евреев много образованных и талантливых людей, но и сумасшедших, помешанных и всяких психопатов среди евреев в среднем в 6 раз больше, чем среди других народов. Умный был старик.
А я вспоминаю моего миленького сынишку, очаровательного арабчонка, который был для меня дороже родного сына, и вместо всех этих премудростей мне хочется сказать, как тот гражданин в метро: "Эх, мать твою перемать!"
Нью-Йорк, 27 июня 2002 г.
Следующaя глaвa
Перейти к СОДЕРЖАНИЮ